До пяди рассчитана комнаты площадь
шагами тяжёлыми... Губы всё уже,
а стёкла и стены всё толще и толще -
качается вешалка: вечер и стужа.
Вдоль ломаных улиц, по замкнутой ветке,
скелеты трамваев колотятся глухо,
и тают, оставив мне света краюху,
часть речи, разруху и красные веки.
Не старость - усталость колени разбила
и плечи подмяла поближе друг к другу,
усталость всегда подбирается с тыла
и тащит за руку худую подругу.
Стою. И метель прижимается к скуле
и снегом - как плеткой - по голому горлу. -
Распродано всё! всё, без долгого торга! -
а взгляд обезвоженный так и не куплен...
Но мне надоело рассчитывать площадь
и, пряча в кулак задубевший простуду,
стоять в Феврале и всречать еженощно
с последним трамваем худую подругу.
Я чувствую Март! Как животное - чую!
Как кожа ожоги от солнца Алжира,
и Март мне разбитые ноги бинтует
и входит без спроса в чужие квартиры.
© Алексей Илюшкин